В ходе первой лекции очертим границы понятия «новый французский экстрим» и поговорим об источниках. Почему на рубеже XX—XXI веков целый ряд французских режиссеров, не сговариваясь, начали снимать полные насилия и табуированных тем фильмы? Каким образом фильмы Гаспара Ноэ, Филиппа Гранрийе, Брюно Дюмона и других авторов оказались связаны с творческом маркиза де Сада и литературой либертинажа? Где искать причины интереса режиссеров к шоковым приемам и традиционно считающимся низкими жанрам: в раблезианской традиции или же у самих истоков европейской культуры? Постараемся ответить на эти вопросы.

Вторая лекция курса посвящена основным персоналиям, связанным с французским кинематографом трансгрессии, и главным их работам. Как преподаватель философии Дюмон деконструировал жанры детектива и хоррора, а рок-музыкант Бертран Бонелло по-новому переизобрел миф о Тиресии? Почему под руководством театрального режиссера Патриса Шеро размеренная историческая проза Дюма превращается в чередование кровавых и эротических сцен? Как в рамках одного и того же течения уживаются фильмы признанных режиссеров-авторов и создателей классических жанровых фильмов ужасов? На этой лекции мы попробуем прояснить, чем же был французский экстрим — высоким искусством или аналогом бульварного чтива.

В третьей лекции литературоведа Алексея Мирошникова заканчиваем разговор о французском экстриме рассказом о целом пласте фильмов, не относящихся напрямую к новому кинематографу трансгрессии, но в той или иной мере ему наследующих.
Вы узнаете, каким образом тематика и мотивы жестокого кино преображаются в эпоху новой этики. В какой связи с творчеством режиссёров «постэкстрима» находятся тексты Валери Соланас? Что в дальнейшем снимали режиссёры, стоявшие у истоков направления, и почему Брюно Дюмон обращается к мистерии Шарля Пеги, а Филипп Гранрийе — к «Монадологии» Лейбница? С помощью этих и других вопросов подытожим и обобщим вклад французского экстрима в европейскую культуру, а также просто обсудим некоторые любопытные фильмы.